Недавно я проводила очередной семинар “Игра со временем”. Этого раза я ждала с особым нетерпением. Дело в том, что прошлым летом во время поездки в США мне удалось провести давно задуманный эксперимент по сопоставлению невербальных представлений времени, характерных для носителей русского языка, с тем, как временные представления организуются в сознании носителей английского языка. И не терпелось поделиться результатами эксперимента на семинаре.
Ведь понимание того, чем грамматическое видение ситуации отличается для русских и американцев, дает возможность увидеть мир “через призму” англоязычной языковой культуры и понять, в чем состоит сама суть различий между русской и английской системой глагольных форм. А это значит – научится употреблять английские временные формы так, как это делают носители языка, то есть ощущать, как ситуация меняется во внутреннем восприятии, когда о ней говоришь в той или в иной грамматической форме.
На семинаре мы говорили и о том, что, только изучая иностранные языки, можно выйти за рамки собственного привычного восприятия времени, которое ощущается как объективная реальность, а, на самом деле, является лишь “матрицей”, проекцией сочетания индивидуальной типологии личности, культурных стереотипов и языковой категоризации. И как хочется иногда раздвинуть рамки и заглянуть за пределы матрицы!
В этой связи один из участников семинара заметил, что, возможно, нам даже трудно представить себе те оттенки временных значений, которые могут получать грамматическое выражение в разных экзотических языках, отражающих взгляд на мир, очень далекий от представлений европейцев. Мы посмеялись, что сейчас на нашем семинаре очень бы пригодился какой-нибудь полиглот-специалист по языкам Африки или Центральной Америки.
Это было в конце первого дня нашего двухдневного семинара. А дальше было вот что…
Думаю, многие узнают это состояние. Ты совершенно увлечен, поглощен какой-нибудь темой. Настолько, что будто входишь с ней в резонанс. И тогда она начинает сама отвечать тебе. Информация начинает поступать отовсюду. Книги, люди, события приходят к тебе сами. В этот раз это произошло в форме телефонного звонка, прозвучавшего тем же вечером. Я подняла трубку – и не поверила своим ушам. Мне звонил Вилли Мельников. Тот самый знаменитый Вилли Мельников, который знает более ста языков. Причем знает и чувствует их настолько, что пишет на них стихотворения. Вилли, с которым мы познакомилась около трех лет тому назад, но с тех пор давно не общались. Конечно, я рассказала ему, что мы о нем только что говорили. И конечно, на мою просьбу прийти завтра на семинар он ответил согласием. Конечно же! Потому что как может быть иначе, если ты – в резонансе?!
“Приду обязательно, – сказал Вилли, – ведь совсем недавно я даже написал эссе “Время как живое существо”.
“Из известных мне языков, – говорил Вилли на семинаре, – самый захватывающий, с точки зрения временных представлений, – это африканский язык хтачингу, архаичный диалект языка дагонов, древнего племени, поклоняющегося Сириусу и верящего, что их предки явились с далеких звезд. В этом языке 18 настоящих, 27 прошедших и 41 будущее время. И среди форм прошедшего времени противопоставляются такие удивительные для европейца категории как, например, Прошедшее предсказанное и Прошедшее непредсказанное, Прошедшее осуществившееся и Прошедшее неосуществившееся, Прошедшее предсказанное осуществившееся и Прошедшее предсказанное неосуществившееся“.
Удивительно, как все то, о чем он рассказывал, совпадало по стилистике и по сути с тем, что мы исследовали на нашем семинаре. “На личном опыте полиглота, – говорил нам Вилли, – я давно убедился: сколькими языками ты владеешь, в стольких пространственно-временных континуумах ты живешь, столькими же атмосферами ты дышишь. В этом смысле уместно сравнить владение современными и древними языками с умением договариваться со Временем. При изучении какого бы то ни было языка – а значит, и тех времен, из которых он соткан и которыми он дышит – необходимо убедиться, что язык отвечает тебе взаимностью, вливается в тебя, пропитывает тебя своим временным многомерьем, и ты начинаешь владеть им в той же мере, в какой он тобою”.
Стремление и умение омногомерить реальность – вот ключ, та загадочная разгадка, которая лежит в основе уникального феномена, который называется Вилли Мельников.
И проживание реальностей сотни языков – лишь одна его грань, а еще есть волшебство фотографа, у которого гармония математики фракталов сливается с красотой обыденного мира, и многомерность авторского поэтического жанра “муфталингвы”, где каждое слово существует в нескольких измерениях. – Чего, например, стоит один только “Ветербург”! – И еще многое-многое другое.
Но именно языки стали для Вилли путем к открытию многомерности мира.
Дина Никуличева
по материалам Вакансии